Теперь я взял курс на Запад, решил, раз пошла такая гонка – пересеку Америку. От океана до океана. А надо будет пересеку
и не один раз. Вот такое я принял решение.
Ехали мы весь день, пару раз остановились, чтобы перекусить, но я решил нигде не ночевать, пока не доедем до Нового
Орлеана. Приехали туда глубокой ночью, детей сонными перенесли в номер, чемоданы сгрузил с багажника – этот процесс стал
уже частью ритуала и мы повалились все спать. Наутро, позавтракав, поехали осматривать этот город джаза, ну, и конечно,
Гекельбери Финна и Тома Сойера – здесь по Миссисипи мы покатались на колесном параходе времен Марка Твена. А многие
улицы, вернее их названия я, как любитель джаза, знал по вечнозеленым хитам – например Пердидо, Бейсон-стрит, Крейзи
Корнер и другие. Мне даже пришло в голову, что не будь Кванчо еще неизвестно, побывал бы я в Новом Орлеане, на этой
Бурбон-стрит когда-нибудь?
Кванчо появился через три дня, когда я уже подумал было, что может стоит поинтересоваться арендой жилья в Новом
Орлеане. Как говорят – «недолго музыка играла»... Мы тут же снялись и поехали дальше на Запад. И что меня поражало –
Кванчо шел по нашему следу, как хорошо обученная ищейка – никакие мои ухищрения не могли его сбить со следа. Может и
вправду его ведет Провидение? Вот такая несвойственная мне мысль уже стала подкрадываться ко мне.
Так он преследовал нас по маршруту Хьюстон – Даллас – Оклахома-сити – Амарилло - Эль Пасо, потом мы пересекли
Скалистые горы и пошли по маршруту Тиссон-Феникс.
Кванчо на своим мотоцикле, к которому глушитель был уже прикреплен проволокой, выглядел как типичный российский бомж
- изрядно похудевший, с остановившемся бессмысленным взглядом, слипшимися длинными немытыми волосами и выросшей
за это время козлинной бородой. И одежда на нем имела явно антисанитарный вид и я был уверен, от него должен был исходить
омерзительный запах . Ну, что поделаешь, сам напросился на такую жизнь!
А я после Феникса решил, что раз уж мы поблизости, грех не заскочить на Гранд-Коньон.
Уже был октябрь, в Фениксе было довольно жарко, но дорога шла в гору, серпантин за серпантином и вдруг Людка говорит
мне:
- Смотри, Сережа, вроде снежинки в воздухе!
- Не может быть! – твердо сказал я, но уже через два поворота по бокам дороги лежал настоящий первый снежок. А еще минут
через 15 мы ехали по совершенно обледенелой дороге и в кювете увидели лежащий верх колесами джип – ну прямо картинка из
российской действительности! Даже нестольгически заскребло где-то на душе. Опять же спасибо Кванчо!
Учитывая, что у нас не было теплых вещей, мы намотали на детей по несколько маек и рубах, да и сами утеплились чем
попало, наплевав на приличия и, в общем, на первый смотровой пост мы вышли в таком виде, что остальные туристы
шарахались от нас - вид у нас был как у немцев под Москвой. Поэтому мы решили не ехать на остальные смотровые площадки,
а двинулись вниз, в тепло, в Лас-Вегас. Но, должен сказать, даже то, что мы увидели на той смотровой площадке осталось в
моей памяти на всю жизнь. Представляете, оглушительная тишина и перед вами пропасть в преисподнюю. Конца края ей не
видно. Возникает ощущение, что такого вроде не должно быть, а когда понимаешь, что это все же есть, вот, перед тобой оно –
сердце замирает от мистического страха.Как будто кто-то топором гигантских размеров ударил в этом месте по земле и
прорубил ее чуть не до середины. Вот что такое Гранд-Коньон, опять же спасибо Кванчо.
Кстати, когда стало холодно, я тут же подумал, как перенсет такую температуру наш преследователь на своем мотоцикле. И
еще мне пришло в голову, что может стоит взять курс на север, вплоть до Канады? Он явно получит от езды по морозу по
полной программе, а мы благодаря ему увидим Ниагарский водопад.
Когда подъезжали к Сан-Бернардино, я вдруг прочитал на дорожном указателе «Route №66», то есть дорога № 66. И чуть не
подскочил на сидении – неужели это та самая дорога, про которую пел Нат Кинг Коул? “Get your kicks on Route sixty six!” Дорога
от Чикаго до Эл-Эй, то есть до Лос- Анжелеса! “ Flagstaff Arizona, Don’t forget Winona, Kingman,Barstow, San Bernardino” –
вспомнил я, напевая слова песни и поразился – многие из этих названий я видел на указателях! И тут раздался телефонный
звонок и я перестал петь. Звонил Леша, чему я очень удивился: обычно звонил ему я. Так мы договорились. Он считал, что
неожиданный звонок может стать причиной аварии, когда человек за рулем. И я с этим согласился. И вот он вдруг позвонил,
когда я в дороге, да еще на такой!
- Слушай. Серж, я думаю, тебе не уйти от него. Пустой номер, - сказал мне Леша. – Ты уже пересек все штаты с Востока на
Запад, а он все у тебя на хвосте. И знаешь почему?
- Потому, я думаю, что он поставил к тебе в машину маячок, - сказал Леша. – Поезжай в любой сервис, пусть поднимут машину и
поищи на днище . Я уверен – маячок есть.
Ну, вот что значит быть зацикленным на чем-то, в моем случае - на стремлении уйти от преследователя. Я так привык бежать
быстрее лани, уходя от погони, что простой вопрос, как это Кванчо преследует меня, не зная, когда и в каком направлении я
уехал, и невзирая на погодные условия и время суток находит меня через два-три дня на новом месте и с видом победителя
останавливает свой мотоцикл возле моего вэна? Какое к черту провидение?! Маячок, конечно!
В Сан-Бернардино я оставил Люду с детьми в кафе, а сам с Бобиком заехал в автосервис и попросил поднять автомобиль и
осмотреть днище. Автомеханник тут же нашел под правым задним сиденьем маячок и протянул мне:
- Хорошая модель. Дает сигнал до 200 миль.
Правильно говорят – лучше поздно, чем никогда! Теперь я хоть знал, что делать.
И как раз выяснилось, что наши дети в кафе подружились с детьми молодых супругов из Канады, они резвились вокруг
машины канадцев, хороший такой Кадиллак-Эскалада, залезали в машину, прыгали на сидениях и я, вытаскивая оттуда свою
Кариночку, прикрепил маячок на днище под правым передним сидением. Канадцам никакого вреда, а Кванчо зато дальняя
дорога. Семья канадцев держала курс домой и они сказали, что дня за два-три спокойно доедут до своего Ванкувера. Людке я
сказал, что выбросил маячок в пруд. Сами понимете, при ее характере она наверняка считала бы, что я поступил с Кванчо
слишком жестоко. И я бы не смог никак оправдаться! Пришлось бы догонять канадцев и еще придумать, как снять с днища их
Кадиллака этот маячок.
Мы распрощались с канадцами и поехали в Лас-Вегас – он был рядом, грех было не заехать туда, не посмотреть на этот
город-фантазию. Опять спасибо Кванчо.Особенно меня поразили американские горки на крыше небоскреба откуда неслись
душераздирающие крики людей: мало того, что капсула с людьми делала различные петли над бездной, так еще она и
вращалась вокруг своей оси.
И все три дня, что мы провели в Лас-Вегасе я каждый день ждал появления Кванчо. Ждали мы появления Кванчо и в
дешевой китайской гостинице в Лос- Анжелесе, куда мы заехали после Лас-Вегаса, чтобы сводить детей а Диснейленд. И когда
он не появился там ни на 4-ый , ни на пятый день мы с Людкой, боясь сглазить, молча стали укладывать вещи и решили ехать
обратно.
Обратно ехали тем же путем, единственное изменение маршрута – это город Атланта. Туда мы заехали потому, что там есть
огромный окенариум, в нем плавает какая-то необычная касатка. Людка узнала про этот океанариум через интернет, рассказала
детям и они загорелись. Вот потому и поехали мы в Атланту. Я в этот окенариум даже не зашел – лежал на травке в
олимпийском сквере, где все дорожки выложены не то именами спонсоров олимпиады, не то чемпионов. Даже вздремнул на
осеннем солнышке. Все же уделал и меня Кванчо - подумать только, почти месяц за рулем без передыха.
Когда доехали до Майами был вечер и мы остановились в мотеле, чтоб не беспокоить Лешу, позвонили ему только на
следующее утро. Быстро сняли квартиру рядом с Лешей, он же помог мне восстановиться на работе. Людка взялась за свои
переводы, детей устроили в детсад, Бобика Людка спокойно прогуливала в нашем новом дворе на специально отведенном для
собак месте. Короче, жизнь потекла по старому руслу, как будто бы и не было этой свистопляски с переменой мест и заметанием
следов.
Но иногда я вдруг тревожно подходил к окну и смотрел во двор – вдруг там стоит Кванчо? Да и Люда, нет-нет, я замечал,
посматривала в окно. И однажды, когда я подошел к окну и стал вглядываться в темноту, Люда сказала:
- Мне кажется, Сережа, нам его теперь будет нехватать .
Не знаю, какой смысл она вложила в эти слова, но я понял их по своему: декларируемая Кванчо влюбленность в Людку
вызывала во мне прилив безудержной страсти к своей собственной жене, он как бы индуцировал ее во мне своим желанием. И
потому я искренне сказа Люде:
- Давай будем помнить о нем. И не поминать недобрым словом.
И опять я набрал очки, как лицо, достойное любви такой женщины. Я понял это по людкиному взгляду, устремленному на
меня.
Я притянул к себе Людку и опять почувствовал, как тогда, когда видел Кванчо, что держу в руках самую желанную женщину в
мире, которую не отдам никому.